Решил Нелькин парень подарить цветы своей подруге. И стал вспоминать у кого в деревне возле дома розы растут. Не покупать же? Ради какого-то там дня рождения городской девушки, еще, к тому же, не ставшей официальной подругой…
В окрестных садах розы не водились. Вася аж застонал, как от зубной боли, уж очень не хотелось тратить кровно заработанные на банальные цветочки.
– А на краю села, возле леса? Ну там где дом Степанихи брошенный? Были ж розы, – напомнил ему дед, с усмешкой взирающий на борьбу жадности с желанием поразить подругу, одолевающих внука. – Только днём сходи. Вечерами там неспокойно, говорят.
Ну конечно, провозился Вася с делами до вечера и о розах вспомнил только когда стемнело. Так и пошел.
Возле дома Степанихи было тихо… Шум деревенской жизни сюда не доносился.
Вася наклонился, чтобы срезать розу, когда на спину к нему свалилось нечто тяжелое.
– Покатай меня, – горячий шёпот обжег уши и в спину вонзились когти.
Вася взвыл от боли и на четвереньках ринулся прочь от розовых кустов.
Сколько он так нёсся, он не помнил, но кажется, спустя часы, нажим когтей в мякоть спины ослабел.
– Отдохни, коняшка, – шаловливо шепнули сверху и ему стало легче.
Но ненадолго. Уже минут через 5 в спину снова вонзились когти и парень побежал-полетел куда-то в лес. В уши ему несся заливистый женский хохот…
Утром Вася с трудом открыл глаза. Шея затекла, спина болела, вокруг стоял приторный запах роз.
Да, он лежал в розовых кустах возле полуразрушенного дома Степанихи. От ночи остались обрывочные воспоминания…
Матерясь про себя, Вася вскочил и стал резать колючие цветы, собирая букет.
Когда он явился домой, дед и родители чуть не на шею к парню кинулись.
– Да где ж ты был? Пять суток ищем, найти нигде не можем…
День рождения девушки Вася пропустил, как оказалось. А розы, добытые так тяжело, еще пару недель в вазе стояли, ни капли не завянув. Так и выкинул он их как будто вчера срезанные.
Спина у Васи заживала долго. И даже потом сохранились шрамы вдоль позвоночника от длинных женских ногтей.